Фенетическая классификация, главный принцип которой - сходство, имеет право на гражданство, но она преследует совершенно иные, чем систематика, цели.
Такую классификацию, очевидно, следует называть экологической, так как она основывается на выявлении конвергентной адаптивной близости, отражающей отношения организмов со средой. Принципиальное различие между систематикой и экологической классификацией состоит в том, что у первой имеется единый критерий на всех ступенях таксономии (филогенез), тогда как у второй его нет.
Конвергентное сходство, лежащее в основе представлений о жизненных формах, приспособительных типах и т.д., независимо и несопоставимо по разным признакам. Так, высший ранг таксонов по характеру трофических отношений не обязательно должен соответствовать высшему уровню таксонов по типу передвижения или отношения к субстрату. Единая экологическая система организмов невозможна, хотя некоторые авторы и отстаивают ее целесообразность. Классификационные схемы по различным критериям независимы. Примером могут служить трофическая классификация организмов, система вертикально-ярусных жизненных форм (Арнольди, 1937; Gisin, 1943; Бей-Биенко, 1950; Стебаев, 1970 и др.). Экологические классификации организмов играют в основном методическую подсобную роль, являясь основой различных биоцено-логических исследований.
Категории, отражающие адаптацию к зонально-климатическим условиям, должны входить в виде составных частей в специальные классификационные ряды, независимые от прочих систем жизненных форм и морфоэкологических типов. Трудность, однако, состоит в том, что в таких понятиях, как «степной», «пустынный», уже заранее заключен двойственный смысл: с одной стороны, характеристика вида с точки зрения хорологии (связь с определенным типом растительного покрова и почв), а с другой - эколого-физиологические особенности, обусловленные обитанием в данной климатической обстановке, что часто не обнаруживает параллелизма с биотопическими связями. В этом случае необходимо строго разграничивать широкие и узкие понятия.
Категории, вскрывающие связь формирования вида с определенным типом климата («арктический», «бореальный» и др.), выше по рангу по сравнению с теми, которые характеризуют топологию вида («тундровый», «лесной» и т.д.). В первом случае мы исходим преимущественно из ареала в целом и его исторической динамики, тогда как во втором необходим анализ биотопического распределения видов. Так, типичные эваркты не всегда тесно связаны с зональными формациями, т.е. могут и не относиться к собственно тундровым видам.
Наиболее массовая из субарктических жужелиц - кругополярная Amara alpina, ареал которой почти целиком находится в пределах Субарктики (Чернов, 1966; Lindroth, 1971), приурочена в основном к склоновым разнотравным и кустарничковым группировкам и лишь в небольшом числе встречается в водораздельных тундрах. Вместе с тем транспалеаркт Notiophilus aquaticus чаще, чем A. alpina, встречается в плакорных моховых и особенно пятнистых тундрах. Самый обычный из субарктических листоедов - Chrysolina septentrionalis на всем протяжении своего ареала тесно приурочен к разнотравным и кустарничковым группировкам на склонах, что, очевидно, объясняется как термопреферендумом этого вида, так и трофическими связями.
При значительной политрофности личинки этого вида предпочитают некоторые виды растений разнотравно-кустарничко-вых и разнотравно-злаковых мезофитных группировок (Чернов, 1973). К данному виду едва ли может быть применимо название «тундровый». То же относится ко многим видам других групп животных, распространенных в пределах тундровой зоны, но не связанных с собственно зональными тундровыми формациями.