Изменчивость локальных группировок биоты

Логическая основа сравнительного анализа этих уникальных «природных экспериментов» достаточно проста: существенные различия разнообразия аналогичных сообществ при сходных климатах на разных континентах могут свидетельствовать о модифицирующей роли региональных, прежде всего исторических факторов.

Обзор этой проблемы сделали Коди и Моней (Cody, Mooney, 1975). Сравнивая сообщества средиземноморского типа Европы, Южной Африки, Чили и Калифорнии, эти авторы отмечают, что разнообразие высших растений, выраженное числом видов на единицу площади, различается более чем в 4 раза (наиболее высоко в Южной Африке) при сходных физиономическом типе экосистем и типах жизненных форм растений. Вайнс (Wiens, 1991) сравнил сообщества птиц кустарниковых пустынь Северной Америки и Австралии и нашел, что число видов на единицу площади не различается в обоих регионах, но плотность населения в Австралии выше вдвое. Кроме того, автор отметил существенные различия в структуре сообществ и составе жизненных форм, которые объяснил особенностями сезонного распределения осадков. Вне сомнения, исследования подобного рода-одно из наиболее перспективных и многообещающих направлений современной биогеографии.

Гораздо меньшее внимание уделяется географической изменчивости локальных группировок биоты. Работы такого профиля в западных школах обычно вызваны стремлением объяснить изменчивость параметров биоты с позиций теории островной биогеографии или конкурентного исключения (Brown, Kurzius, 1987; Haila et al., 1987). В русской биогеографии, благодаря развитию идей А.И. Толмачева о «конкретной флоре», возникло своеобразное направление, пытающееся перевести на локальный уровень некоторые традиционные проблемы сравнительной флористики и фаунистики (Толмачев, 1986; Чернов, 1975, 1984, 1989; Юрцев, 1975; Шмидт, 1976, 1979; Шеляг-Сосонко, 1980).

Первоначальный энтузиазм, вызванный появлением метода конкретных флор, несколько ослаб, и сам метод стал объектом нескончаемых дискуссий (Юрцев, 1975). Следует, однако, отметить, что конкретные флоры или фауны - реальное природное явление с вытекающей отсюда необходимостью его изучения. Более того, было показано, что зависимость видового богатства конкретных флор и фаун крупных таксонов (например, сосудистых растений, птиц) от температурных условий имеет логистический характер, что указывает на возможность рассматривать их как целостные системы (Шмидт, 1979; Чернов, 1989). Очевидно, именно конкретные флоры и фауны являются точкой соприкосновения между традиционными проблемами флористики и фаунистики и их экологической интерпретацией. Применение современных методов факториальной экологии весьма затруднено при работе с группировками больших выделов (зональные или региональные флоры и фауны), поскольку климат (как и все факторы среды) на больших территориях сильно варьирует и «нереальность» усредненных характеристик растет пропорционально увеличению площади. Необходимость «локализации» исследований макрогеографических трендов климата и разнообразия вполне очевидна (Grime, 1990; Lubchenko et al., 1991).