Утверждение тождества зоогеографических и ландшафтных границ фактически означает отказ от самостоятельного зоогеографического районирования. Если зоогеографические границы всегда совпадают с ландшафтными, то, естественно, нет никакого смысла в специальном зоогеографическом районировании. Зоогеографам остается «населять» физико-географические подразделения животными.
Общие недостатки во взглядах ведущих зоогеографов классического направления по мнению В.В. Кучерука сводятся к трем моментам: «1) использование в качестве основного критерия не физиономического облика фауны, а ее формального списочного состава... 2) игнорирование ландшафтов, степени их родства и того обстоятельства, что фауна является неотъемлемой частью ландшафта, развиваясь и изменяясь совместно с последними... 3) недооценка современных экологических условий и противопоставление их историческим причинам».
Под «физиономическим обликом фауны» автор понимает совокупность доминирующих видов, заселяющих основные зональные ландшафты данной местности. Но это характеристика не фауны, а сообществ, при районировании (вернее - типологии) которых, естественно, отправным пунктом должны быть современные зонально-климатические условия. В этом аспекте действительно первостепенное значение приобретает характер биотопического распределения, уровень численности, ценотические связи. Однако при фауногенетическом районировании приходится иметь дело не с сообществом, а с фауной.
При этом «вес» тех или иных форм определяется их репрезентативностью в отношении самостоятельности данной фауны, а не значением в современных ландшафтах, что зависит от численности и биотопического распределения. Естественно, что данные по численности и ценотическим связям могут быть использованы для выяснения генетических связей видов. Оперирование преимущественно массовыми и широко распрост раненными видами для зоогеографических целей в такой же мере искусственно, как и попытки выявить особенности структуры сообществ на основе изучения одних эндемиков.