Ареалы древесных видов-эдификаторов в настоящее время

Большое значение для сокращения на севере Восточной Европы и Западной Сибири ареала древесных видов (в первую очередь, ели) имела многовековая практика палов, которые оленеводы регулярно устраивали вплоть до XVIII века специально для сведения лесов (Шренк, 1855).

Не исключено, что тундровое крупнотабунное оленеводство явилось исходной причиной формирования, так называемой, зоны (или подзоны) лесотундры именно в пределах равнинной и наиболее древней части ареала северного домашнего оленеводства (Калякин, 1991).

Рубки были наиболее масштабными в XVIII-XIX вв. и привели более чем к двукратному уменьшению лесистости центральных районов. В XX веке лесистость была частично восстановлена в результате зарастания сельхозугодий, брошенных из-за социальных катаклизмов. Однако, на громадных территориях Европейского Севера, Сибири и Дальнего Востока интенсивность рубок достигла беспрецедентного масштаба, что продолжается и до настоящего времени.

Посадки леса для нужд государства были начаты еще во времена Петра I. Более или менее регулярное искусственное возобновление лесов в центральной России датируется серединой XIX века. Всплеск лесокультурного дела относится к 1890-1914 годам, когда, по словам Г.Ф. Морозова (1950), эта практика «распространилась ... на все пространство государственных лесов европейской равнины России, где ведется, по крайней мере, лесосечное хозяйство». В результате на огромных площадях были созданы культуры, прежде всего, «коренных пород» (ели, сосны, дуба). Эти культуры сейчас составляют большинство спелых насаждений центральной части Восточной Европы, долгое время описываемых лесоводами и геоботаниками как «коренные типы леса» (Речан и др., 1993).

Таким образом, увеличение площади угодий, стабилизация их границ и связанные с этим уменьшение протяженности и площади экотонов привели к потере смешанного характера флоры и фауны. Размеры угодий в тысячи и миллионы раз превысили размеры исходно природных местообитаний, составлявших их естественные мозаики. Некогда единый биоценотический покров был расчленен на две принципиально различных группы экосистем (Смирнова, 1998): экосистемы, способные поддерживать себя при спонтанном развитии (теневые леса), и экосистемы, требующие для своего поддержания постоянных антропогенных воздействий (пойменные и суходольные луга, луговые степи, леса с господством пионерных видов деревьев). Перечисленные преобразования биоценотического покрова привели к усилению климатической дифференциации в широтном и меридиональном направлениях.