Поздневюрмский эрозионный врез

Поздневюрмский эрозионный врез существенно менял соотношение площадей плакоров и гидросети в пользу последней. Это не означает, что площадь плакоров катастрофически сокращалась, она все равно оставалась преобладающей.

Но мозаичность ландшафтов и расчлененность рельефа ныне равнинных территорий безусловно существенно возрастали, приобретая местами полугарный характер, что способствовало расширению ареалов исходно горных видов животных - европейского сурка, байбака, малой пищухи, серны (Rupicapra rupicapra), горного козла (Capra ibex), муфлона (Ovis musimon), красного волка, клушицы (Pyrrhocorax pyrrhocorax), альпийской галки (P. graculus), горной трясогузки (Motacilla cinereus), белозобого дрозда (Turdus turkuatus) и многих других, - а также растений (Второв, Дроздов, 2001).

Совершенно некорректно со стороны приверженцев ледниковой гипотезы использование некоторых видов в качестве индикаторов «арктических», «перигляциальных» и прочих «экстремальных» природно-климатических условий. Помимо уже сказанного ранее по этому вопросу, отметим, что такие вымершие виды мамонтового фаунистического комплекса, как шерстистый носорог и, особенно, сам мамонт, имели громадные ареалы, а, соответственно, и широчайшую экологическую амплитуду. И в настоящее время достаточно видов, имеющих пан- или субголарктическое или палеарктическое распространение: обыкновенная, средняя и малая бурозубки, кутора, волк, лисица, бурый медведь, горностай, ласка, барсук, выдра, рысь, лось, северный олень, обыкновенная белка, речной бобр (ареал которого существенно сократился в историческое время), красная, красно-серая, обыкновенная и темная полевки. Более того, заяц-русак (Lepus europaeus) распространен от Северной Африки почти до полярного крута в Скандинавии, а заяц-толай (Lepus capensis) - от Южной Африки до Забайкалья и Манчжурии (Corbet, 1978; Павлинов и др., 1995а,б; Distribution..., 1997).

Расширение гидросистем и углубление речных долин для многих видов оказалось компенсацией континентализации климата. Речные поймы становились для них рефугиумами. Именно поэтому уже в раннем голоцене на юго-западе Скандинавии появляются смешанные дубовые леса (Хольте-даль, 1958), хотя скорость распространения дуба исключительно низка (Удра, 1988; Коротков, 1992; Кожаринов, 1994), а Скандинавия, особенно ее юго-западная часть, изолирована от Западной и Центральной Европы.

На трансгрессивной стадии последних примерно 20 тыс. лет события развивались вспять: площадь материков сокращалась, климат на значительных территориях становился относительно мягче и менее контрастным. Однако на севере Берингии, фрагменты которой сохранились в виде ряда арктических островов и архипелагов, континентальный климат позднего вюрма с отеплявшим воздействием летних муссонов сменился океанически-арктическим, включая прибрежную полосу современной Евразии. Преобладающими в развитии рельефа на огромных территориях становились процессы аккумуляции. Биогеографические последствия этих изменений происходили отнюдь не столь стремительно, как это представлялось еще совсем недавно (Мартин, Мерингер, 1969; Quartemary..., 1984; Вартанян и др., 1992, 2001; Хиббард и др., 1969; Калякин, 1997, 2001, 2002а,б и др., Kuznetsova et al., 2001; Калякин, Турубанова, 2001, 2002, Турубанова, 1999, 2002).