Мозаики, созданные бобрами

Виды рода Castor были самыми мощными средопреобразователями в доисторических лесах Северной Америки (Ives, 1942; Johnston, Naiman, 1987, 1990; Naiman, 1988; Naiman et al., 1988, 1994; Hammerson, 1994) и большей части Евразии (Скалон, 1951; Гепнер и др., 1961; Данилов, 1970; Дьяков, 1975; Верещагин, Русанов, 1979; Лавров, 1981; Дежкин и др., 1986).

Ареал евразийского бобра (Castor fiber Linnaeus, 1758) в позднем голоцене на севере Восточной Европы доходил до Белого и Балтийского морей, на юге - до Черного и Азовского морей. На отдельных участках в лесных областях Восточной Европы бобры сохранились на протяжении последнего тысячелетия (Барабаш-Никифоров, 1950; Синицин, Русанов, 1989; Балодис, 1990), а в середине XX в. они были реинтродуцированы на большой части доисторического ареала. Средопреобразующая деятельность этих животных так велика, что места их современного обитания получили название «бобровые ландшафты». Среди всех средопреобразующих воздействий бобра (как евразийского, так и канадского) наибольшее значение имеет мелиорация (Ives, 1942; Дьяков, 1975; Barnes, Dibble, 1986; Johnston, Naiman, 1987, 1990; Балодис, 1990). Плотины бобров на ручьях и малых реках существенно преобразуют гидрологический режим лесных ландшафтов. Ручьи и речки превращаются в каскады прудов; площадь затопления в восточноевропейских лесах колеблется от 0,2-0,5 до 20-30, иногда 50 га (Феклистов, 1984; Ставровский, 1986). Деятельность бобров обусловливает возникновение и длительное существование в пределах лесных массивов низинных болот (Балодис, 1990; Каныниев, 1986, 1987; Naiman et al., 1994).

Данные исследователей о длительности жизни семей бобров на одной и той же территории различны; она в первую очередь зависит от предшествующей истории «бобрового ландшафта». В слабо преобразованных североамериканских ландшафтах поселения бобров могут десятилетиями существовать на одном и том же участке реки (Ives, 1942; Barnes, Dibble, 1986; Naiman et al., 1994). В сильно преобразованных лесных восточноевропейских ландшафтах поселения реинтродуцированных бобров очень динамичны и существуют на одном месте сравнительно недолго (5-10 лет). Предельный срок существования бобрового поселения определяется временем, в течение которого они полностью уничтожают деревья, составляющие их кормовую базу на освоенной территории. Размер участка реки, контролируемого одним поселением бобров, по данным разных авторов составляет от 1-2 до 10 километров и более (Скалой, 1951; Феклистов, 1984; Ставровский, 1986; Синицин, Русанов, 1989).

Пример деятельности одной семьи (поселения) бобров в хвойно- широколиственных лесах (Дьяков, 1975): длина каналов или участка реки, принадлежащих семье, составляет от 100 до 1000 м; протяженность вырытых в земле ходов - от 100 до 200 м; длина плотины равняется 15-30 м, встречаются и плотины длиной до 170 м. Площадь участков леса с поваленными деревьями (порубок) в зависимости от величины семьи и длительности ее жизни на одном месте варьирует от 0,1 до 3,0 га. Особый режим береговой полосы формируется вдоль рек и ручьев, где бобры валят деревья в первую очередь. До 80% погрызов бобров обычно сосредоточено в 10-20-метровой полосе. Здесь формируются прирусловые поляны размером примерно 25 х 300 м, на которых начинают преобладать лугово-опушечные травы (Дворникова, Коробейникова, 1983; Феклистов, 1984; Синицин, Русанов, 1989). Соотношение деревьев и кустарников на освоенной бобрами территории изменяется в связи с их избирательной поедаемостью бобрами (Барабаш-Никифоров, 1950; Воронин, 1970; Фадеев, 1981; Феклистов, 1984; Кань-шиев, 1986, 1987).

Довольно часто берега, подрытые ходами бобров, оседают и проваливаются, образуя сплавины, русло реки делится на протоки. Каналы, вырытые бобрами, их дорожки к воде используются как транспортные магистрали сухопутными, околоводными и водными животными. Бобровые пруды во время засух служат водопоями для птиц и зверей. Поляны порубок и окольцованные деревья дают дополнительный корм диким копытным, зайцам, мышевидным грызунам; зимой некоторые млекопитающие концентрируются вокруг бобровых «лесосек».

Созданный деятельностью бобров особый «бобровый ландшафт» (Фадеев, 1981) осваивают птицы, ранее здесь не жившие: чирки, крохали, кряквы. Мелководье и пруды обеспечивают отличные условия для нереста рыб и земноводных (Верещагин, Русанов, 1979; Балодис, 1990). Домики (хатки) и многочисленные ходы и норы бобров используются как постоянное жилье или временное убежище от врагов и неблагоприятных условий многими животными. По наблюдениям И.И. Барабаш-Никифорова (1950) за 190 норами и домиками бобров в Воронежском заповеднике, оказалось, что чаще всего в них встречаются водяная крыса (40% всех встреченных животных), прочие мышевидные (16,8%), ужи (17,4%). Обычными обитателями покинутых бобрами нор, ходов и хаток являются выхухоль, кутора, лесной хорек, гадюка, веретеница, медянка, болотная черепаха и др.

Оценивая разнообразную средопреобразующую деятельность бобров, следует обратить внимание на их роль в динамике растительности. Так, исследования в заповеднике «Брянский лес» показали (Евстигнеев, 1995; Евстигнеев, Беляков 1997), что движущей силой сукцессионных процессов в долинах малых рек в отличие от водоразделов выступает популяционная жизнь бобра. Наиболее значимы здесь:

•    строительство запруд, при котором изменяется почвенно- гидрологический режим территории и создается наиболее крупная мозаика растительного покрова;

•    использование территории по «переложной» системе, определяющее циклическое развитие сообществ и их пространственное перераспределение вдоль реки.

При восстановлении популяций бобра на малых водотоках возрождается циклический путь развития растительности - от водно-болотных и опушечных сообществ на месте действующих поселений к луговым и лесным на месте заброшенных поселений. В результате поддерживается высокое ценотическое и видовое разнообразие в долинах ручьев и малых рек.