Возможная причина исчезновения стадии агамонта — давление хищников

В биоценозах того времени крупные колонии оказались защищенными своими размерами даже от полиэнергидных хищных протистов (более опасных врагов не было), а одноклеточные фазы жизненного цикла «выедались» хищниками.

Адаптивная перестройка цикла привела к увеличению размеров и времени жизни колоний, к интеграции созревающих гамет в состав колоний и к исчезновению агамонтов, которые в колонию включиться не могли. Фаза зооспоры (если она была) стала соответствовать периоду палинтомического дробления. А. А. Захваткин [1949] и целобластулу считал синзооспорой. Но у морских ежей бластулы могут состоять из воротничковых клеток, и, следовательно, они соответствуют сингамонту. Адаптация к иным условиям дает и иные соотношения колониальной и одноклеточной стадии. Sphaeroeca volvox колониален весной, когда в его биотопах много инфузорий, но нет или мало низших раков. С размножением последних крупный размер не только не защищает, но даже облегчает рачкам захват добычи, и протист становится одиночным.

Итак, мы видим, что у предка-протиста необходимо предполагать гамогонию и колонию, состоящую из хоаноцитов. Возможна стадия синзооспоры. А предположение о существовании стадии агамонта не меняет финала эволюции колонии. Предполагая протиста либо-только сексуальным (хоаноцит — гамета — зигота — хоаноцит), либо метагенетическим (плюс в цикле агамонт и зооспора), мы приходим к тем же, в принципе, результатам. Отличие состоит лишь в том, что наследственность у потомка метагенетического протиста будет богаче. При элиминации фазы агамонта давление отбора направлено не на саму программу дифференцировки агамонта, а на сокращение длительности этой фазы (вплоть до нуля). При этом сама программа сохраняется, но не используется. Позже (у метазоона) она может стать программой дифференцировки одного из типов соматических клеток.

Мы видели также, что любые варианты прогрессивной эволюции колонии ведут к полому шару и, следовательно, к бластее. Предположение о бластее как общем предке всех многоклеточных животных прочно вошло в биологию, и отказываться от него нет оснований.