Проблема происхождения и эволюции полиорганоидной (эукариотической) клетки

Убедительные и многообразные данные о высокой степени автономности получены у других важнейших органелл клетки — митохондрий, а также об их сходстве с бактериями.

С привлечением эволюционного подхода эти данные представлены и обобщены в работах А. Ленин-джера (1966), С. Насса (Nass, 1969), Одинцовой (1976), Д. Рудина и Д. Уилки (1970), Л. Маргулис (Margulis, 1970), С. Нейфаха (1972), Г. Гаузе (1977). Они также подводят фактическую основу для установления прямой эволюционной связи между митохондриями и бактериями и, как подчеркивают Рудин и Уилки, делают очень вероятным предположение, что «митохондрии произошли от каких-то примитивных организмов, подобных бактериям, которые проникли в ядросодержащую клетку и превратились в эндосимбионтов» (1970, с. 71).

Подводя общий итог изложенному, можно сказать, что все данные о высокой степени индивидуальности хлоропластов и митохондрий, а также об их сходстве с синезелеными водорослями и бактериями дают хорошую фактическую основу для признания симбиогенетического происхождения этих органелл клетки. Такой материал, как справедливо отмечает Н. П. Дубинин, может указывать на то, что «в свое время предки митохондрий внедрились в клетку эукариот в качестве симбиоитов. Затем они стали снабжать клетку хозяина энергией от молекул АТФ и вошли в состав клеточных пластид. То же касается пластид. Они также обладают ДНК и рибосомами бактериального типа. Их происхождение, возможно, было обязано внедрению в клетки эукариот фотосинтезирующих бактерий» (1976, с. 433).

С вопросом о происхождении хлоропластов и митохондрий теснейшим образом связана проблема происхождения и эволюции полиорганоидной (эукариотической) клетки. Эта проблема, поставленная более полувека назад А. С. Фаминцыным и К. С. Мережковским, на современном этапе благодаря новому эмпирическому материалу вновь возрождена американской исследовательницей Л. Саган-Маргулис (Sagan, 1967; Margulis, 1970). Как справедливо отметил С. С. Хохлов, в настоящее время складывается обстановка, подобная той, которая была в середине XIX в., после утверждения в науке клеточной теории. «Можно сказать, — писал он, — что мы являемся свидетелями таких изменений в учении о клетке, которые по праву можно назвать ее вторичным открытием, когда срывается покров с самого исторического процесса происхождения клетки, когда в новом свете предстают закономерности строения и функционирования отдельных органелл и клетки как сложного целого» (1977, с. 6).