Расширенное понимание монофилии

Широкое толкование монофилии вызвало довольно сходную негативную оценку у ряда эволюционистов.

Так, Любищев пишет: «Тут уже только один шаг до крайних полифилетиков» (1968, с. 18) —и считает, говоря о Симпсоне, что «... наиболее солидные и вдумчивые защитники филогенетической системы делают такие уступки в пользу полифилии, которые заставляют серьезно ставить вопрос о пересмотре постулатов, которые связаны с монофилетическим пониманием системы». Сторонники «широкой» монофилии критиковались за уступку сугубо практической систематике (Лукин, 1975), за отступление от дарвиновского понимания (Шаров, 1971).

А. Г. Пономаренко и А. П. Расницын подчеркивали: «Легко заметить, что широкая монофилия отличается от полифилии только количественно, и достаточно изменить ранг одного из таксонов, чтобы монофилетичный таксон превратился в поли-филетнчный, и притом без всякого изменения наших знаний о свойствах этого таксона и о процессе его возникновения. Еще более важно, что, согласно этой концепции, монофилия и, следовательно, само право на существование таксона определяется не только его свойствами, но и свойствами (рангом) другого таксона, его предка... Таким образом, широкая монофилия оказывается по существу просто стыдливой полифилией, ширмой, прикрывающей чисто фенетический подход к систематике» (1971, с. 9).

Серьезные доводы против расширенного понимания монофилии выдвинул Л. П. Татаринов (1970, 1976, 1977). «При таком определении,— пишет он, — любую спорную в отношении происхождения группу позвоночных, например, можно считать монофилетической» (1977, с. 684). И далее: «Уже это говорит о непродуманности подобного расширения понятия ,,монофилия“» (там же). Ранг, который придается тому или иному таксону, в известной мере зависит от мнения исследователя. Так, происхождение амфибий от разных групп кистеперых рыб будет монофилетическим, если последних всех относить к надотряду (или подклассу), или полифилетическим, если этим группам придавать ранг классов.