Достижения экспериментального изучения видов

Не учитывая достижений экспериментального изучения видов, Комаров отрицал существование внутривидовых единиц и признавал лишь индивидуальную изменчивость в пределах вида.

Эта точка зрения Комарова вытекала из концепции таксономической неделимости вида. Выступая против взглядов Вавилова, против трактовки вида как системы форм, он мотивировал свою точку зрения тем, что вид нельзя понимать как систему внутривидовых таксономических единиц (подвидов, разновидностей, рас и др.). В этом Комаров был прав, внутривидовые таксономические единицы не образуют систему вида, существование же иных структурных единиц внутривидовой системы он, как систематик, не предполагал.

Взгляды на вид Комарова и Вавилова были выражением позиций в этом вопросе двух крупнейших в СССР школ ботаников. Анализируя причины столь разного понимания вида основателями и учениками каждого направления, Завадский отмечал, что школа Комарова была представлена макросистематиками, морфологами и флористами; школа Вавилова объединяла микросистематиков, растениеводов, селекционеров-генетиков. Первые занимались видом в системе рода и считали свою работу законченной, дойдя до вида. Вторые ставили своей целью изучение внутренней структуры вида (вели экспериментальное изучение видов), они начинали с вида и стремились дойти до наиболее элементарных его частей (генетических, эколого-географических). То, что для одних было концом работы, для других — только ее началом.

Кроме того, макросистематики-флористы исходным орали вид в его малом объеме (вид=одна географическая раса), они следовали монотипическому стандарту вида, тогда как микросистематики объем вида толковали широко, пользуясь политипическим стандартом. Например, с позиций этих двух школ совершенно по-разному понимался объем вида пшениц-двузернянок. С. А. Невский (1934) на основе монотипического стандарта вида Комарова возвел в ранг вида ряд сортовых групп двузернянок, которые рассматривались представителями школы Вавилова (например, К. А. Фляксбергером) только в качестве форм. И те и другие пользовались морфолого-географическим критерием, однако пришли к противоположным результатам. Дело здесь было не в критерии, а в разном толковании объема вида.