В 40—60-е годы были продолжены работы по изучению механизмов и способов стабилизации признаков и функций под воздействием естественного отбора.
Наряду с экспериментальным изучением вопроса в лабораторных условиях были выполнены работы по изучению стабилизации и автономизации структур организмов в природе. В результате были найдены природные аналоги макроэволюционных последствий стабилизирующего отбора.
A. Л. Зеликман (1946) на циклопах (Cyclops serrulatus) экспериментально изучал действие стабилизирующего отбора на такой важный адаптивный признак, как плодовитость. Этот признак сильно варьировал в зависимости от количества корма. В первой серии опытов изучались степень изменчивости плодовитости в условиях различных режимов питания на протяжении семи поколений. Популяция, развивавшаяся в условиях голодания, резко снизила плодовитость, но в результате перевода ее на оптимальный режим питания величина плодовитости резко повысилась и равнялась контролю. Полная обратимость реакции свидетельствовала о том, что стабилизации нового признака не удалось добиться.
В следующей серии опытов, продолжавшейся уже в течение 13 поколений и при более суровых условиях кормления, тоже наблюдалось снижение плодовитости (число яиц в кладке). Но при переводе особей в оптимальный режим питания прежний уровень плодовитости не восстанавливался (контроль — 38—40 яиц в кладке; экспериментальная популяция — 30—32 яйца в клетке). Наблюдаемое явление Зеликман интерпретировал как стабилизацию признака вследствие естественного отбора на узкую норму реагирования (один из эффектов стабилизирующего отбора).
P. Л. Берг (1956, 1958) на 17 видах цветковых растений показала различия в степени стабильности разных органов растений и вскрыла условия стабилизации. Оказалось, что из всех органов и частей энтомофильных растений именно цветок является наиболее стабильным органом. В ходе сопряженной эволюции действует интенсивный отбор на размер, форму и соотношение определенных частей цветка (стандартизирующий отбор, термин A. Л. Тахтаджяна).