Колебание численности гренландских китов

Численность гренландских китов в XVI—XVII вв. была относительно велика. Промысловое использование, а затем и истребление популяций проходило в определенной последовательности. Первой подверглась разгрому шпицбергенская популяция китов, численность которой до начала коммерческого промысла предположительно достигала 25—40 тыс. голов. В результате хищнической, нерегулируемой и сравнительно крупной добычи, когда продукцией промысла были только подкожное сало (жир) и пластины китового уса (все остальное выбрасывалось), даже мелкие по тоннажу корабли могли уничтожать много китов. Поэтому численность популяции была в конце концов доведена до нескольких сот голов, т.е. почти уничтожена. В 1937 г. добыча этих китов была запрещена и популяция понемногу начала восстанавливаться, хотя ее современная численность ориентировочно определяется не более чем в 500 особей.

Затем тяжесть промысла была перенесена на западно-гренландскую популяцию, численность которой до этого, вероятно, не превышала 10 тыс. голов. Довольно быстро эта популяция также была доведена до катастрофического состояния. Даже после более чем 40-летнего запрета промысла (с 1937 г.) в этой популяции насчитывается не более 150—200 китов. В 1980 г. были проведены две норвежские экспедиции, на двух кораблях каждая, с применением вертолета, которые в течение с июня по сентябрь обследовали большую часть ледовой зоны северо-восточной Атлантики и за все это время не встретили ни одного гренландского кита. В последние годы в этих водах гренландских китов вообще видят очень редко (Jonsgard, 1982 а; b).

Еще в XVIII в. начался промысел гренландских китов в Тихоокеанском бассейне — в Беринговом, Чукотском и Охотском морях. Полагают, что естественная численность берингово-чукотской популяции достигала в то время 30—40 тыс. голов (по некоторым сведениям, до 70 тыс. — (Берзин, 1981), а охотской — не превышала 2—3 тыс. Как и в других районах, хищническая система крупного промысла привела к разгрому популяций, и к началу XX в. все тихоокеанские популяции гренландских китов были почти уничтожены. Полагают, что в 1912 г. в беринговоморской популяции насчитывалось менее 600 китов. Со снижением численности популяций и эффективности промысла объем его значительно сократился, а с 1937 г. добыча гренландских китов была полностью запрещена и численность популяций начала понемногу восстанавливаться. Учеты величины берингово-чукотской популяции делаются ежегодно. В сентябре-ноябре 1980 г. у северного побережья Чукотского полуострова было подсчитано 746 китов. Видимо, количество китов в западной части ареала этой популяции составляет 1000—1500 голов. В море Бофорта, в районе Пойнт-Хоп и мыса Барроу весной 1975 г. наблюдали 195 китов, а в 1976—1977 гг. — по 350 голов и более. В 1978 г. мимо мыса Барроу к северу мигрировали более 2000 китов. В восточной части моря Бофорта за 100 ч наблюдений с двух судов зарегистрировано 489 китов. Предположительно численность восточной части популяции составляет более 2500 китов. По подсчетам, проведенным на ледовых учетных станциях у мыса Барроу, в 1982 г. было зарегистрировано (с корректировкой на условия погоды и пропуски счетчиков) 3—4 тыс. китов. Общая численность берингово-чукотской популяции предположительно должна достигать 4—5 тыс. голов.

По расчетным данным, годовой прирост популяции гренландских китов составляет примерно 2,5%. При численности популяции 2500. голов изъятие 20 самок (40 животных обоего пола) не отразится на росте популяции, а при годовом приросте 1,5% убыль из популяции не должна превышать 10 самок (20 голов).

Современная численность популяции гренландских китов Охотского моря — 200—400 голов (Никоноров и др., 1977; Берзин, Яблоков, 1978; Берзин, 1981; Cubbage, Rugh, 1982; Marquette et al., 1982; Dronenburg, Carroll, 1983; Murphy, Jarrell, 1983).